Асмолова Валентина Леонидовна, методист по тайцзицюань, постоянный представитель в Москве Центра реабилитации, здоровья и красоты Международного клуба «Великая стена», г. Пекин.

Учитывая важную роль, которую в тайцзицюань играют закалка и развитие внутренних защитных сил организма, работа «внутренней энергии» ци и управление ею с помощью специальных методов психорегулирующей тренировки, эту систему традиционно причисляют к «внутренним» школам ушу и цюаньшу.

О ранней истории тайцзицюань сохранилось мало достоверных сведений. Существует мнение, что самые древние истоки этой системы восходят к первобытным танцам, которые сочетали в себе и ритуальные действия, и практическую тренировку, и приемы боевого единоборства.

В некоторых источниках делается попытка проследить истоки системы во времена правления династии Тан (618—907). Считается, что первоначально тайцзицюань практиковали лишь в нескольких провинциях Китая, но и в них она была мало распространена, и знание этой системы передавалось лишь очень ограниченному кругу наиболее способных учеников. К числу основоположников системы относят три имени: Сюй Сюаньпин (эпоха Тан), Ван Цзунъюэ (эпоха Мин) и Чжан Саньфэн (эпоха Сун). В определении дат жизни этих людей существуют очень большие разночтения.

Существует несколько преданий о времени и обстоятельствах возникновения тайцзицюань как самостоятельного направления в искусстве цюаньшу. Одно из них гласит, что в эпоху династии Сун при правлении императора Хуэйцзуна (1101—1126) даосскому монаху Чжан Саньфэну однажды во сне явилось божество севера и воды Сюань У и передало ему учение о кулачном искусстве, на основе которого он создал «внутреннее» направление цюаньшу, в том числе школу тайцзицюань. Эта система единоборства оказалась такой эффективной, что безоружный патриарх, находившийся в весьма почтенном возрасте, один расправился с целой шайкой бандитов.

Согласно другой легенде, даосский монах Чжан Саньфэн, живший в XIII в. (по некоторым источникам — в XIV в.), сидя однажды в своей хижине, услышал волшебный разговор. Выглянув в окно, он увидел сороку, сидящую на дереве, и змею на земле под деревом, пристально глядящих друг на друга. Всякий раз, когда сорока слетала вниз, чтобы атаковать змею, ее резкие удары клювом оказывались тщетными: змея быстро уклонялась мягкими, текучими и округлыми движениями, а сорока лишь все более изматывалась от бесплодных попыток достать ее и в конце концов потерпела поражение. В гибкости и уступчивости непрерывных, извивающихся, кругообразных движений змеи, оказавшейся победительницей в этом поединке, Чжан Саньфэн увидел реализацию даосского принципа «слабое и мягкое побеждает твердое и сильное», сформулированного и раскрытого в древнейших трактатах «Даодэцзин», «Чжуанцзы» и др. Осознав превосходство мягкого над жестким и важность гармоничного сочетания полярных сил инь и ян, «покоя» и «движения», «пустого» и «полного», «твердого» и «податливого», Чжан Саньфэн разработал особую систему упражнений и приемов единоборства. Как гласит предание, основу упражнений этой системы составили «движения воды и облаков, качание деревьев под ветром, повадки змей и птиц». Тринадцать основных позиций его системы: отражение, откат, нажим, толчок, оттягивание, расщепление, локоть, плечо, наступление, уход, смотреть направо, взглянуть налево, равновесие в центре — прослеживаются и сейчас в школах тайцзицюань.

Так, согласно традиции, была создана система психофизической тренировки, воспитания и самозащиты, в которой принцип уступчивости, мягкости и ускользания от прямого столкновения с противником противопоставляется грубой, агрессивно-наступательной силе, в конечном итоге одерживая над ней верх. Поскольку Чжан Саньфэн обитал в горах Уданшань, созданное им «внутреннее» направление цюаньшу впоследствии стало называться «уданским».

Однако, как показали исследования современных китайских историков, в частности известного китайского историка ушу Тан Хао (1897—1959), эти предания не очень достоверны с сугубо исторической точки зрения и, скорее всего, носят мифологический характер.

Согласно традиционной версии, сам термин «тайцзицюань» возник в эпоху правления династии Цин (1644—1911), когда выдающийся мастер боевого искусства того времени Ван Цзунъюэ, опираясь на классическую «Книгу Перемен» (кит. «Ицзин»*), дал толкование понятию наивысшего «предела» взаимопроникновения и единения сил инь и ян применительно к искусству кулачного боя и борьбы. Свои пояснения он изложил в «Трактате о тайцзицюань», в котором впервые было установлено это название. Наиболее достоверные источники датируют возникновение школы тайцзицюань именно XVII веком и связывают ее раннюю историю с родом Чэнь из местечка Чэньцзягоу уезда Вэньсянь провинции Хэнань.

Основателем тайцзицюань в этом роду считается Чэнь Вантин (1587— 1664), который был крупным военачальником в конце правления династии Мин (1368—1644). После падения династии Мин и прихода к власти Цинской династии он ушел на покой и жил в уединении. Взяв в качестве первоисточника «Трактат о кулачном искусстве» знаменитого полководца Минской эпохи Ци Цзигуана (1528—1587), он разработал такие системы цюаньшу, как «Чанцюань» («Длительный кулачный бой», или «Длинный кулак») и комплекс упражнений из 13 боевых приемов (форм). Позднее, соединив это с теоретическими положениями «Трактата о тайцзицюань» Ван Цзунъюэ, он создал современную школу тайцзицюань семьи Чэнь.

Сохранив непрерывную преемственность традиций, эта фамильная школа дожила до наших дней и является одной из самых авторитетных и влиятельных школ развивающейся в настоящее время традиции тайцзицюань.

В целом китайские историки выделяют три основных фактора и источника формирования всей системы тайцзицюань.

1. Обобщение и систематизация различных методик и приемов цюаньшу выдающихся мастеров искусства единоборства эпохи Мин. В этот период боевое искусство переживало расцвет и получило очень широкое распространение по всему Китаю; появилось много мастеров, специальной литературы и новых видов цюаньшу, возникших в процессе обобщения и творческого развития опыта предшествующих поколений. Школа тайцзицюань также возникла в результате систематизации лучших достижений различных школ цюаньшу того времени.

2. Соединение приемов борьбы и кулачного боя с древнейшим искусством самомассажа, а также с дыхательными и психическими упражнениями, разработанными в русле даосской эзотерической традиции «внутренней практики» (нэйгун). Поскольку многие мастера цюаньшу, принимавшие участие в формировании и развитии школы тайцзицюань, были тесно связаны с даосской традицией, разработанные в ней методы «внутренней работы» стали органичным составным элементом всей системы психофизической тренировки этой школы и во многом предопределили ее характерные особенности. В частности, они сыграли решающую роль в том, что искусство единоборства и самозащиты не является в этой школе самоцелью и служит лишь средством (хотя и очень важным) морально-психологического совершенствования человека.

Другая характерная черта тайцзицюань, обусловленная органичным соединением в этой системе физических, дыхательных и психических упражнений, — необходимость в процессе тренировок добиваться четкой и гармоничной согласованности работы мысли, дыхания и движения, т. е. психической, респираторной и моторной активности человека. Причем в этом триединстве ведущую роль играет работа мысли, и все движения должны направляться мыслью, первоначально прорабатываясь в сознании. Но в конечном итоге должно достигаться столь тесное взаимодействие мысли, дыхания и движения, что они сливаются в единый, совершенно спонтанный процесс. Такое нераздельное единство духовных и физических аспектов жизнедеятельности человеческого существа способствует его целостному и гармоничному развитию, реализации всех его потенциальных способностей.

3. Использование древнекитайского натурфилософского учения о двух космических принципах инь и ян, о «пяти стихиях» или «первоэлементах» бытия, а также учения традиционной китайской медицины об энергетических точках, центрах и каналах. Эти концепции стали важнейшим компонентом теоретического фундамента школы тайцзицюань, оказав сильное влияние и на применяемые в ней практические методы психофизического воздействия на организм человека.

Так, в тайцзицюань большое внимание уделяется обучению тренирующегося методам и приемам управления потоком энергии ци в теле человека посредством концентрации мысли, позволяющей, в случае необходимости, мобилизовать и активизировать ее в нужном месте. При этом важное значение придается достижению «правильной» циркуляции энергии ци в теле человека по определенным траекториям, в частности ее прохождению по «чудесным» меридианам жэньмай и думай.

В различных ответвлениях школы тайцзицюань широко используется также теория «инь-ян» и «пяти стихий» для анализа и объяснения диалектики единства и противоположности во всех вещах и явлениях, в том числе в приемах и методах цюаньшу, для выявления закономерностей энергообмена между различными жизненно важными органами в теле человека, для установления оптимального баланса и взаимодействия как между ними, так и с окружающей средой и т. д.

В конце правления династии Цин и в годы Китайской Республики (1912— 1949) система тайцзицюань стала широко распространяться по Китаю, разветвляясь на самостоятельные школы и направления. Некоторые из них (особенно школа Ян) стали распространяться и в других странах. Еще более широкую популярность гимнастика тайцзицюань приобрела после образования Китайской Народной Республики, превратившись в массовое, всенародное искусство, насчитывающее сейчас миллионы последователей.

В настоящее время из многочисленных ответвлений тайцзицюань наиболее крупными, влиятельными и популярными считаются пять школ, или стилей: Чэнь, Ян, У, У (Хао) и Сунь. Хотя они и различаются по манере выполнения приемов, по отдельным позам и стойкам, но структура комплексов базовых форм (тао) и последовательность движений в этих школах в основном одинаковы, и всех их объединяет общая цель — поддержание и укрепление здоровья человека, профилактика заболеваний. В целом сходны, близки или одинаковы и теоретико-методологические принципы, лежащие в основе применяемых в них практических методов.

Тайцзицюань школы Чэнь

Это самый древний из ныне существующих стилей. Основатель его — уже упоминавшийся Чэнь Вантин, ставший к концу своей жизни даосским отшельником. Впоследствии созданная им школа эволюционировала в двух направлениях. Первое, носителем которого спустя пять поколений стал Чэнь Чансин (1771—1853), стало называться «старым стилем», а второе, созданное мастером Чэнь Юбэнем путем упрощения «старого стиля», стало называться «новым стилем». Скорость выполнения движений в комплексах упражнений этих стилей различна, различны они и по способам движения тела, по количеству и сложности движений, но оба вида соответствуют принципам последовательного продвижения вперед и взаимодополнения «твердого» и «мягкого». Комплексу из 83 форм «старого стиля» присущи кругообразные движения, взаимодействие «быстрого» и «медленного»; повороты нужно делать с ускорением, обычные движения — медленно, дыхание и движения должны быть взаимосвязаны. Другой комплекс первоначально назывался «бьющая пушка» и сейчас состоит из 71 базовой формы. Для него характерно обилие скачкообразных, увиливающих, энергичных движений, встряхиваний ногами; движения быстрые, жесткие, взрывные, мощные. Этот комплекс подходит только для молодых. «Новый стиль» Чэнь менее интенсивен по сравнению со «старым», в нем меньше вращений, исключены некоторые трудные движения.

Тайцзицюань школы Ян

Основатель этой школы, Ян Лучань (1799-1872), в юности был работником в семье Чэнь Чансина в местечке Чэньцзягоу. У него он и обучился «старому стилю» Чэнь. Вернувшись на родину, благодаря своему высокому мастерству Ян Лучань обрел прозвище Непобедимый Ян. Знание «старого стиля» Чэнь он передал своему третьему сыну, Ян Цзяньхоу (1839—1917), последовательно изменив первоначальную форму тайцзицюань с целью преимущественного развития его оздоровительного направления. Так сначала возник «средний стиль», которому и обучал Ян Цзяньхоу. Исчезали первоначальные движения, требующие приложения физической силы, прыжки, встряхивания и другие сложные элементы упражнений. Окончательный вариант стиля Ян, получивший название «большой стиль», оформил сын Ян Цзяньхоу — Ян Дэнфу (1883—1936). Именно ему и была уготована судьба самого распространенного стиля тайцзицюань в современном Китае. Движения в этой школе мягкие, текучие, естественные. Распространению тайцзицюань школы Ян в Европе и США немало способствовал ученик Ян Дэнфу — Чжэн Маньцин. В 1950 г. он переехал из Китая на Тайвань, а оттуда (в 1964 г.)—в США, где и основал одну из первых школ этого искусства на Западе. Им был разработан несколько адаптированный к европейской культуре комплекс упражнений — «37 форм» школы Ян, ставший очень популярным в США и странах Европы.

Тайцзицюань школы У (Хао)

Уроженец уезда Юннань провинции Хэбэй У Юйсян (1812—1880) обучался у Ян Лучаня «старому стилю» Чэнь. Освоить «новый стиль» Чэнь ему помог в 1852 г. Чэнь Цинпин, племянник и ученик Чэнь Юбэня. Обобщив различные методы тренировок, он сделал основной упор на «десяти заповедях по способам тренировки тела». В этой школе тайцзицюань позы фиксированные, движения расслабленные, медленные, в них четко различаются «пустота» и «полнота». Перемещения сложные, во время поворотов грудь и живот должны быть выпрямленными, используются изменения «пустых» и «полных» движений и «скрытое перемещение внутренней энергии ци» для управления внешней формой.

Тайцзицюань школы У

У-ши: Цянь Юйцай и Балашов Н.Н. (Саньхэ, г.Москва)

Создана маньчжуром Цюань Ю во второй половине XIX века. Он был учеником Ян Лучаня и его второго сына, Ян Баньхоу. Сын Цюань Ю — У Цзаньцюань (1870—1942), по фамильному иероглифу которого и названа школа, — начал широко популяризировать свой стиль, получивший название «малого». Он, как и стиль Ян, характеризуется медленным, постоянным темпом, отсутствием прыжков и резких движений. Расслабленные движения в нем совершаются по круговой траектории и содержат переходы от расслабленных движений к напряженным позам.

Тайцзицюань школы Сунь

Создана в конце династии Цин знаменитым мастером Сунь Лутаном (1861—1932), уроженцем провинции Хэбэй уезда Ваньсянь. Сунь Лутан (Фуцюань) с детства занимался ушу, изучая «внутренние школы». Сначала он занимался синъицюань (буквально «кулак формы — мысли»), который основывается на принципах спонтанной реализации воли и отличается динамичным, наступательным характером ведения схватки, быстрой сменой уровней атаки; затем изучал багуачжан («ладонь — восемь триграмм»). Эту систему отличают движения по кругу с параллельным вращением тела вдоль его оси, а также применение ударов открытой ладонью. В первые годы Китайской Республики Сунь стал изучать тайцзицюань. Сопоставляя и соединяя достоинства различных школ и «вникая в самую суть», он создал свой стиль тайцзицюань, который характеризуют последовательность движений вперед и назад, движения округлые и энергичные, с живой работой ног, во время поворотов часто используется сочетание «раскрывающихся» и «закрывающихся» движений. Поэтому школа его получила также название «тайцзицюань «раскрывающихся» и «закрывающихся» движений и живого (энергичного) шага», или «стиль быстрых шагов».

В процессе развития ушу особое внимание начали уделять его лечебно-профилактическим аспектам, укреплению здоровья. Особенно ярко выраженные терапевтические свойства тайцзицюань и сравнительно легкая доступность овладения базовыми упражнениями медленных стилей этой системы привели к широкой популярности тайцзицюань во всех слоях и возрастных группах Китая.

После образования КНР древнее искусство тайцзицюань стало быстро развиваться, и в первую очередь его лечебно-оздоровительное направление. Здравоохранение, образование, физическая культура включили тайцзицюань в важнейшие пункты своих программ. По тайцзицюань выпущена и ежегодно выпускается масса литературы. За пределами Китая тайцзицюань также пользуется всеобщим признанием. В Европе, Америке, странах Юго-Восточной Азии, в Японии и других странах и регионах развернулось движение тайцзицюань. Многие страны учредили ассоциации тайцзицюань, которые активно взаимодействуют с КНР. Проводятся международные показательные выступления и соревнования по тайцзицюань.

Интерес к этой древней оздоровительной системе Китая и в нашей стране растет буквально с каждым днем. В конце 70-х годов стала разрабатываться комплексная программа научных исследований традиционных китайских, тибетских и монгольских оздоровительных систем в отделе востоковедения Бурятского научного центра СО АН СССР (г. Улан-Удэ). Эта программа, разрабатываемая и сейчас, охватывает различные аспекты ушу, в том числе и тайцзицюань, — исторические, философские, психологические, медико-биологические, биоэнергетические и т. д. По историко-культурологическим аспектам был издан ряд работ, а в 1992 г. — книга Н. В. Абаева и И. В. Горбунова «О философско-психологических основах внутренних школ ушу» (Новосибирск, «Наука»). В приложении к ней даны переводы двух основных трактатов выдающегося мастера ушу конца XIX — начала XX в. Сунь Лутана (1859—1933), посвященных внутренним школам ушу, — «Багуа-цюань сюэ» («Учение о кулачном искусстве Восьми Триграмм») и «Сунь-ши тайцзицюань» («Тайцзицюань школы Сунь»). Переводы снабжены комментариями, рисунками и практическими рекомендациями.

Экспериментальные исследования по этой программе продолжены в научно-производственном объединении Центр восточной медицины, в состав которого входит Школа восточных оздоровительных систем «Даян». Научным руководителем ее является кандидат исторических наук Н. В. Абаев. Центр создан в 1989 г., а в 1990 г. при нем было образовано совместное советско-китайское предприятие «Эмчи-Чжунъи», занимающееся этой же проблематикой.

Так что же все-таки такое тайцзицюань? Ответим словами Ван Диндина, востоковеда, кандидата филологических наук, руководителя клуба любителей китайской культуры «Панда» (г. Москва); «Что это такое? Комплекс тренировочных упражнений, лечебная гимнастика, направление боевого искусства ушу, танец или, может быть, вид динамической медитации? Вряд ли можно однозначно ответить на этот вопрос. Скорее, это все, вместе взятое, только различные школы в зависимости от поставленных задач акцентируют внимание на определенных сторонах этого искусства. .. Цели занятий различны: первая — оздоровительная — укрепление здоровья, психики человека. В результате правильных, систематических упражнений обретается спокойствие, человек становится хозяином своего тела и духа, может сосредоточивать внимание на работе внутренних органов, контролировать процессы, протекающие в организме, расслаблять или стимулировать их, что благотворно сказывается на здоровье. Вторая — управление внутренней энергией ци. Здесь тайцзицюань является практическим выражением древней китайской философии и медицины, говорящей, что в процессе дыхания человек вместе с воздухом вбирает космическую энергию, аккумулирует ее, превращая в жизненную энергию организма и расходуя далее на свое существование и развитие. Третья — оборонительная. На высшей стадии овладения техникой упражнения можно применять как средство ведения рукопашного боя, однако в силу своей специфики тайцзицюань не является агрессивной формой боевого искусства и используется только для самозащиты».

Помимо одиночных упражнений есть в этой системе и упражнения парные — туйшоу («толкающие руки»), доступные лишь тем, кто более продвинут в освоении системы. Они развивают интуицию, вырабатывая у занимающегося способность чувствовать намерения партнера, предвидеть характер, силу и направленность его атаки с тем, чтобы легко и мягко уклониться от нее. Эти упражнения также учат более глубокому спокойствию и сосредоточенности, активизируют энергию ци. В туйшоу также существуют различные тао, состоящие как из нескольких десятков, так и из нескольких сотен элементов, в которых базовые упражнения еще более усложняются. Как и в других школах ушу, в тайцзицюань есть упражнения с предметами, в основном с древним оружием: с мечами различной формы, шестами, саблями, копьями, алебардами и др. (Названия этого оружия обозначены здесь условно, поскольку китайская система его классификации не соответствует европейской. — Прим. авт.) Упражнения эти бывают одиночные, парные и групповые; с одним видом оружия или с комбинацией из нескольких его видов. Потеряв свое боевое значение, мечи, сабли, шесты и пики служат спортивными снарядами. Выполняя упражнения, например, с мечом, ученик совсем не учится фехтовать. Просто меч служит ориентиром и контролирующим инструментом. Правильное с боевой точки зрения положение меча означает одновременно и правильную позицию кисти, предплечья и т. п. Зная, что саблю («широкий нож») надо направлять вперед острой стороной, ученик уже не повернет руку под другим углом. К тому же надо научиться помещать ци в предмет, то есть учебное оружие служит инструментом сосредоточенности и мобилизации внутренних ресурсов человека.

Тайцзицюань и даосизм

Даже из краткого обзора истории возникновения и развития тайцзицюань очевидно, что в системе этой отражены мудрость, опыт и знания многовековой китайской культуры, и прежде всего — ее даосской традиции.

Основной категорией даосизма является Дао. Интерпретации Дао разнообразны. О Дао как первоистоке всего сущего говорится в «Даодэцзин» — «Книге Пути и Благодати», написанной основоположником даосизма Лаоцзы (IV—V вв. до н. э.): «Есть нечто бесформенное, но законченное, прежде Неба и Земли существующее, беззвучное, бескачественное, ни от чего не зависящее, неизменное, всепроницающее, неизбывное. Его можно считать матерью всего, что существует под небом. Истинного имени его мы не знаем, произвольно назову его „Дао"» (перевод В. В. Малявина).

«Высшее, Всепроникающее, Сокровенное начало» — так называют Дао китайские философы древности. В книге Гэ Хуна «Баопу-цзы» («Философ, обнимающий пустоту») говорится: «Сокровенное есть не что иное, как праотец естественности (природы) и великий предок «мириад различий». Темны и непроглядны его глубины, и посему именуют его тончайшим. Непостижима и глубока его даль, поэтому и называют его тайным, Оно столь высоко, что, словно шапка, покрывает девять небес, и столь оно обширно, что, как оправа, объемлет восемь сторон света. Его сияние в солнце и луне, а быстрота его — в пробеге молнии,.. Металл не сравнится с ним в твердости, а щедрая роса не сможет превзойти его мягкостью. Квадратное оно, но не измеряется угольником, круглое, но не измеряется циркулем (Круглое и квадратное, угольник и циркуль — символы Неба и Земли, инь и ян.)... Оно смещает Цянь — Небо и объемлет Кунь — Землю...

...Оно, подобно Хуанхэ и Вэй, в себе растет, но не переполняется; когда из него черпают, то все же не умаляется. Когда оно даяние получает, то нет ему прибавления; когда же отнимают у него, то не изнуряется и не истощается оно» (перевод Е. А. Торчинова).

Хотя само слово «Дао» переводилось и как «Путь», и как «Принцип», и даже как «Слово-Логос», для даосов — это Путь, принцип существования мира, всеобщий путь его движения, то есть Дао — и вечное, неизменное и бесформенное и в то же время творческое, созидательное начало всего сущего, все в себя вмещающее. Лаоцзы пишет: «Дао рождает одно. Одно рождает два. Два рождает три, три рождает все вещи. Все объемлется инь, проникается ян, и из мирового ци образуется гармония (хэ)». Как соотносятся с этим высказыванием китайские космогонические теории?

По одному из представлений древнекитайской натурфилософии о мироздании, мир возник из безличного хаоса, породившего два космических принципа, два начала, инь и ян, которые разделяют этот хаос на небо и землю, создают из грубых частиц животных, а из легких — людей.

Есть и другой вариант подобного представления: мир образуется из первоматерии ци, легкая и чистая часть которой поднимается вверх и создает небо, а тяжелая и мутная опускается вниз и создает землю. Первая называется ян-ци, вторая — инь-ци.

В китаеведческой литературе достаточно часто встречаются и такие варианты изложения древнекитайских космогонических мифов:

«...Мир возник... из единого бесформенного и нерасчлененного состояния — У-цзи, о котором нельзя сказать ничего определенного. Это У-цзи, или «Негативный предел», перешло в состояние Тай-цзи («Великий предел»), где все разделилось на два первичных и противоположных начала — ян и инь. Ян — это мужское начало, олицетворяющее все светлое, положительное, активное, теплое и т. п. Соответственно инь — женское начало, символизирующее все темное, отрицательное, пассивное, холодное. Их взаимодействие породило весь мир, и, пока они существуют, существует все...»

«...Древнекитайские философы утверждали, что развитие мира определяется взаимодействием двух противоборствующих космических принципов — инь и ян. Исходное значение иероглифов, которыми записывались эти термины, — темная и светлая сторона горы. Инь считалось источником мрака, холода, влаги, смерти: ян же, напротив, — света, тепла, огня, рождения. В результате их союза, подобием которого является брак мужчины с женщиной, в мифические времена возникла вселенная. Гармоничное сочетание инь и ян определяет порядок в космосе, природе, государстве, семье, равновесие физических и психических сил человека».

Хотя именно такая форма интерпретации понятий инь и ян, к сожалению, весьма распространена, она очень обедняет, если вовсе не искажает суть предмета, сводит его на уровень противопоставления «хорошего» мужского и «плохого» женского. Об этом очень хорошо сказано у Л. П. Сычева — одного из ведущих советских искусствоведов-китаистов, который, говоря о том, что единая символическая система пронизывала в прошлом буквально все стороны жизни китайцев и отражала самую суть его мышления, пишет: «В основе этой системы лежит представление о жизни как о бесконечной цепи перемен, как о непрестанном движении, обусловленном взаимодействием двух противоположных начал: активной мужской силы ян и пассивной женской силы инь. Здесь необходимо сказать, что весьма распространенное в китаистике определение инь — ян как начала отрицательного и начала положительного противоречит духу китайской натурфилософии, где эти две силы Природы рассматриваются как Мать и Отец, совместно творящие Жизнь. Зримым воплощением ян и инь китайцу представлялись Небо и Земля. И снова хочется подчеркнуть, что образ Земли-Матери, Земли-кормилицы никак не вяжется с представлением об отрицательном начале. «В «И цзине» сказано: «У инь и ян общие свойства, но у твердого и мягкого есть своеобразие. В этом — творческая сущность Неба и Земли». Небо и Земля одновременно и едины, и противоположны. Они едины в своем творческом порыве, но это единство не что иное, как гармония единичности и множественности. Небо единично и бесконечно... Земля множественна и конечна...»

Древние китайцы говорили: «В покое инь и ян соединяются, в движении они разделяются», — и движение их, их преобразование друг в друга и рождает жизнь.

Как писал в своих письмах Герман Гессе, посвятивший большую часть своей жизни и лучшие свои произведения Востоку, «инь и ян должны играть друг с другом, но не враждовать». Они «определяют ткань жизни». С точки зрения китайской натурфилософии, «все есть ци». Первоначально иероглиф «ци» означал воздух, дыхание, пар, темп; позже «ци» стали понимать как первоматерию, изначальный эфир, основную материю природы, мировую пневму, жизненную силу, жизненную энергию, психическую энергию и т. п.

В японском комментарии к тексту Лаоцзы есть такое толкование: «Дао порождает единое ци, единое ци, разделившись, порождает инь-ци и ян-ци; инь-ци и ян-ци взаимодействуют и порождают гармоничное ци. Это гармоничное ци становится ядром жизни, производит все вещи».

Древнейший комментарий к «И цзин» — «Сицычжуань» («Традиция афоризмов») —дает этому закону классическое определение: «Один раз инь, один раз ян — это и есть Дао (Путь)». В этом комментарии пишется: «В Поднебесной различные пути приводят к одинаковому, а многие размышления возвращают к единому. К чему Поднебесной размышления! Солнце заходит, восходит луна, луна восходит, солнце заходит. Солнце и луна взаимодвигают друг друга, и рождается свет. Холод уходит, тепло приходит, тепло уходит, холод приходит. Холод и тепло взаимодвигают друг друга, и год завершается. То, что искривляется, и то, что выпрямляется, воздействуют друг на друга, и рождается польза». То есть инь — ян взаимопроницаемы и присутствуют друг в друге, постоянно друг в друга переходят; нарастает одно, убывает другое — и они неизбежно меняются местами. Потому и их взаимодействие с точки зрения древнекитайских учений не есть единство и борьба противоположностей: одна сторона не может столкнуться с другой, потому что присутствует в ней.

Наивысшим воплощением диалектического единства и взаимодействия этих двух космических принципов является «Великий Предел» — Тайцзи, обозначающий «Единое», «Абсолют», то есть тоже Дао. Символ его, знак или «монада» — графическое отображение единства инь — ян, их взаимосвязи и взаимопроникновения, ибо в недрах инь уже таится и зарождается ян, и наоборот. Черная капля-запятая — символ инь, белая — ян, точки противоположного цвета в центре каждой капли — символ зарождения одного начала в недрах противоположного; их переплетенное взаимопереливание, где нет четкой грани между началом одного и концом другого, замкнуто и образует круг — символ гармонического их единства, символ бесконечности, символ вечности.

Итак, ян — это Солнце, Небо, движение, активное, светлое, твердое, горячее, полное, внешнее, мужское; инь — Луна, Земля, покой, пассивное, темное, мягкое, холодное, пустое, внутреннее, женское. Перечень этот можно длить и длить. Очень хорошо сказано у Т. П. Григорьевой; «Исчерпать все параметры инь — ян — все равно что исчерпать все параметры жизни».

Человек в этой системе занимает особое место. Он считается порождением Неба и Земли, в нем слиты ян-ци и инь-ци. «Гармонически соединяя в себе начала Неба и Земли, человек был средоточием всеобщего порядка и движения мира, всепроницающего и предвечного Пути-дао. Поэтому... всякий человек, будучи органической частью мира, вибрирует в унисон со всем сущим; все, что случается в мире, находит отклик в человеке, и все, что происходит в человеке, эхом отдается в космических просторах» (В. В. Малявин). Потому человек и считается третьей космической потенцией, творящей Вселенную, частью триады Земля — Человек — Небо. И если он по причине невежества своего нарушает правильный ритм инь —ян и их взаимоуравновешенность, то начинаются всякие невзгоды, нарушается правильный ритм жизни в любой сфере. С точки зрения древнекитайской философии именно человеку дано привести все существа к совершенству, гармонизировать мир. Таково его назначение. Потому к высотам мир «идет через человека». И потому врачи и философы считали, что человек должен жить в гармонии с собой и с природой, а человеческий организм мыслится как некий космос в миниатюре, где тоже происходят постоянные взаимосвязи и взаимопроникновения инь и ян: за вдохом следует выдох, за сном — бодрствование, фазу активности каждого внутреннего органа сменяет фаза пассивности, смех взахлеб часто доводит до слез, а после бурного проявления гнева приходит разрядка. Ассимиляция и диссимиляция — тоже проявления этого универсального принципа.

Не случайно тайцзицюань берет свое название от «Великого предела» Тайцзи, наивысшего выражения гармонии инь и ян, ибо является воплощением этого принципа. Потому и название «Тайцзицюань» можно перевести как «Кулак Великого предела», «Высочайшее действие», «Упражнение в гармонии», ибо термин «цюань» (кит. «кулак») говорит здесь не только об искусстве боя, но может трактоваться как «действие», «упражнение», «сосредоточение», «собирание в единое целое», то есть тот круг понятий, которые хорошо могут быть проиллюстрированы сжиманием кисти в кулак. Отсюда суть названия «Тайцзицюань» можно интерпретировать так: благодаря руке или кулаку (то есть способу действий) занимающийся добивается собственной гармонизации (тела, характера, ума, духа и т.д.) и своего гармонического единства с окружающим миром, воплощенного в тайцзи, Великом или Высшем пределе — «матери» инь и ян. Так через название передается цель, достигаемая благодаря этим упражнениям.

Как даосская система упражнений тайцзицюань ориентируется на реализацию принципа инь — ян? В медленных, плавных движениях вес постепенно переносится с одной ноги на другую. Эта смена «полного» («нагруженная» нога) «пустым» («ненагруженная» нога) осуществляется в гармонии с движениями рук, корпуса, дыханием и состоянием глубокой внутренней концентрации на выполняемых упражнениях. Движения очень красивы, грациозны и напоминают медленный танец. Красивы они тоже не случайно. Ведь красоту китайцы ассоциируют с гармонией. «Красота спасает мир» потому, что восстанавливает нарушенный ритм ци. Поэтому же она врачует душу, избавляя не только от психического, но и от физического расстройства, она придает циркуляции ци правильный характер.

Ход движений осуществляется также по принципу инь — ян: за поворотом направо следует поворот налево, за накатом — откат, за движением вверх — движение вниз. Движения непрерывны, хорошо сбалансированы, округлы, ритмичны. При правильном их выполнении сохраняется чувство душевного спокойствия, равновесия и психической расслабленности (в смысле отсутствия эмоциональной напряженности), ощущение полного погружения в непосредственный акт действия, как бы растворение своего «я» в самом процессе и точной координации всех действий. Движение совершается как бы самопроизвольно и протекает при полном отсутствии выраженных в словесной форме внутренних самоприказов: «Я делаю то-то...» Соблюдение этого принципа выполнения упражнений соответствует даосскому состоянию «не-деяния» (увэй), способствующему слиянию с «Абсолютом», приобщению к космической гармонии.

В то же время движение это является реализацией еще одного даосского принципа — «покой в движении». При этом физическая расслабленность должна сочетаться с сохранением бдительности, с внутренней собранностью, сконцентрированностью на выполняемом действии и предощущением действия последующего. В этом тоже выражается соблюдение принципа инь — ян, как и в том, что внимательность к движениям и сосредоточенность на них сочетаются с постоянной готовностью к быстрому реагированию на внешние импульсы. Происходящее вокруг не выпадает из поля зрения занимающегося, и само занятие ни в коем случае не уподобляется сну наяву, некоему плаванию в сомнамбулическом состоянии, о чем мы довольно часто читаем в статьях журналистов, например. И к сожалению, не только у журналистов.

Важнейшим принципом даосизма, также лежащим в основе системы тайцзицюань, является принцип «естественности» (цзыжань), согласно которому все движения строятся с учетом соблюдения законов «телесной механики», которые определяют все естественные возможности моторной активности частей человеческого тела.

Мы видим, что тайцзицюань является комплексом психофизической тренировки человека, состоящим из динамических движений, сочетающихся с дыхательными упражнениями и аутотренингом. Отсюда проистекает еще одно весьма распространенное его название — «динамическая медитация», ибо в процессе освоения и выполнения упражнений осуществляется беспредметная медитация в двух формах: в виде концентрации внимания на нижнем психическом центре — даньтяне — точке или зоне, находящейся на передней срединной линии тела, на расстоянии примерно трех пальцев ниже пупка, и дыхании через него, и в виде упражнений на совершенное внимание. Такая беспредметная медитация также является воплощением принципов даосизма.

Такие «длинные» формы, как, например, 88 и 108 стиля Ян, делятся на три части, что символизирует три космические потенции Земля — Человек — Небо.

Отдельно следует остановиться на таких основополагающих элементах всякого комплекса тайцзицюань, как «Начало», «Предварительные движения» и «Возвращение в исходное положение». Каков их сокровенный смысл?

«Начало» символизирует состояние Космоса, предшествующее сотворению мира. Неправильно слово «У-цзи», которым называется это состояние, переводить как «Негативный предел» или «Негативный принцип». Буквально это звучит как «Не предел», то есть отсутствие всякого предела, всякого ограничения, то есть Беспредельность, Великая пустота, отсутствие всяких форм, Великое Ничто, Совершенная пустота. В одном из трудов Сунь Лутана, создателя тайцзицюань стиля Сунь, о котором мы уже рассказывали, есть прекрасные и проникновенные строки, посвященные этому состоянию, в которое должен войти приступающий к занятиям. Необходимо стать прямо лицом вперед, руки свободно висят вдоль туловища, а плоско лежащие на земле подошвы ног образуют прямой угол. Причем не следует при этом ни выкручивать пятки, ни подтягивать под себя пальцы ног. Далее позволим себе просто процитировать Сунь Лутана: «...Имеет фундаментальное значение то, чтобы в ногах было такое ощущение легкости, как будто они стоят в пустоте. Будто ноги существуют сами по себе и даже не осознается, движутся они или нет. Безмятежность является структурой У-цзи, а в движении выразится функция У-цзи. Если говорить о безмятежной У-цзи, необходимо достичь ощущения в груди Совершенной Пустоты. Мысль устремлена в Ничто. Взгляд влияет на состояние духовности — «глаза — властелины духа», поэтому их следует остановить. Ни внутри, ни снаружи нет ничего, что могло бы отвлечь взгляд... Принципиально важно то, что в груди Совершенная Пустота, без мыслей и намерений, а корень этой Пустоты лежит в животе (в даньтянь). От него может порождаться ци Беспредельности. Это Космическое ци напоминает дымку, которая не разделяется на темное и светлое, хорошее и плохое, чистое и мутное. Поскольку данная форма не имеет конкретности, то по существу вещей назовем ее формой Беспредельности — У-цзи. Несмотря на глубочайшую сокровенность этого Принципа, можно осознать его, устремившись всем сердцем и мыслью. И тогда озарится значение У-цзи, возможностям вашим не будет предела».

«Предварительные движения» — это начало акта Творения, пробуждение Космического ци. Движениями своими занимающийся, вошедший в состояние У-цзи, пробуждает ци и погружает его в даньтянь — «Средоточие». И далее начинает рождаться Великий предел, Тай-цзи, то есть то, что подразумевается под «формой Тай-цзи, порождается из У-цзи. «Беспредельность является матерью Инь и Ян», — пишет Сунь Лутан. В процессе выполнения формы это единое космическое ци разделяется на инь-ци и ян-ци, постоянно и гармонично взаимодействующие друг с другом. Достижение совершенной гармонии инь и ян в этом акте творения, который воссоздается при исполнении формы тайцзицюань, — есть смысл и цель занятий тайцзицюань, а возвращение к исходному положению в конце исполнения формы — это возвращение к «Началу», возвращение в состояние У-цзи. Как пишет об этом Сунь Лутан, снова приняв исходную стойку, «тем самым мы вернулись в стойку осознания Беспредельности — У-цзи. В Сердце звучит нота Торжественности». Вхождение в это состояние Торжественности и сохранение его во время выполнения формы тоже очень важны.